Происхождение человека - Новый взгляд
1. Об эволюции человека
Самое время учащимся ознакомиться с противополножным взглядом на происхождение человека, нежели мнение научного материализма. Имеется в виду прекрасный анализ проблемы Александром Менем в "Истории Религии". Учащиеся имеют возможность одновременно знакомиться с противоположными точками зрения и это очень важно. Один молодой человек признался, что является атеистом потому, что в школе ему не предлагалось никаких других мнений по поводу эволюции и он был лишен прерогативы сделать свой личный выбор.
Думается, нет необходимости доказывать, что человек глубоко отличается от окружающей его природы. Можно даже сказать, что расстояние, отделяющее корненожку от орангутана, меньше, чем расстояние, отделяющее орангутана от Гёте. И никто не станет оспаривать того, что это колоссальное отличие заключается не в физическом строении и функциях тела; в этом отношении человек несомненно принадлежит миру природному и прочно с ним связан. Достаточно указать на то, что он, подобно всем позвоночным, имеет скелет, устроенный по тому же плану, что и у животных, что анатомия и функции мышц, кожного покрова, желез, легких, сердца, печени, кишечника, органов чувств у человека и млекопитающих во всем аналогичны. Так же, как и они, он вскармливает своих детей молоком, так же, как и они, имеет постоянную температуру тела, волосяной покров, ушную раковину; его питание и пищеварение происходит по тем же физиологическим законам. У человека и млекопитающих общая биологическая основа дыхания, размножения, сна. [Что не должно удивлять - Творец один. - Лина Бугулова.]
Еще Карл Линней, анализируя структуру человеческого тела, вынужден был отнести человека к отряду приматов. Находки костей ископаемых приматов убедительно показывают, что на Земле некогда обитали существа, очень близкие к человеку по строению, более близкие, чем все сохранившиеся доныне виды.
И все же, человек - это таинственный Незнакомец среди животных. Во всем подобный им, связанный с ними кровным родством, он с т а л иным /разрядка Меня/; ибо даже такой изумительный аппарат, как его мозг, не столь резко отличается от мозга млекопитающих, как духовная природа человека от психической жизни животных.
Древние недаром называли человека микрокосмом, обладающим духовным началом, которое может отображать и познавать Вселенную. "Одна только возможность спросить себя: имеет ли человек душу? - тем самым доказывает ее существование, так как душа есть не что иное, как это типично человеческое средоточие, обращенное к бесконечности мира, способное чувствовать себя в какой-то мере независимым от него, могущее смотреть на себя со стороны, ставя подобные вопросы", - справедливо замечает один из современных богословов Жан Обер. Психическая деятельность животного главным образом отражает запросы его тела: питания, размножения, самосохранения. Нелепо отрицать, что это свойственно и человеческой психике. Но есть в существе человека нечто находящееся в глубоком несоответствии с жизнью тела и даже идущее вразрез с важнейшими физическими потребностями. Человек не только способен подняться выше абсолютной зависимости от этих потребностей, но именно в этом освобождении, в этой в л а с т и над собственной психофизической природой заключена основа истинно человеческого. Можно сказать, что человек становится самим собой т о л ь к о при обуздании своей психофизической природы и господстве над ней. Сознательный героизм, бескорыстная жажда знания, переживание прекрасного, чувство благоговения и чувство юмора - все эти проявления внутренней жизни человека стоят выше его природной сферы. Следовательно, именно одухотворенность создает человека как такового, и благодаря этому мы можем определить его как "животное, наделенное духовным началом".
Дух, самоосознание личности как таковые - чудо в мире природы. Это особенно ясно видно, если рассмотреть те факты, которые обычно считают решающими для антропогенеза.
«Труд создал человека»?
Согласно одной теории таким фактором явился т р у д (здесь и далее – разряsдка Меня). Между тем при ближайшем рассмотрении оказывается, что труд в смысле проделывания физической работы свойствен и многим животным. Следовательно, под трудом мы должны понимать с о з н а т е л ь н у ю творческую деятельность, и поэтому сознание, то есть духовное начало в человеке, оказывается первичным элементом, предшествующим труду.
«Животное, - утверждает Энгельс, - только пользуется внешней природой и производит в ней изменения в силу своего присутствия; человек же вносимыми им изменениями заставляет ее служить своим целям, господствует над ней. Это является последним существенным отличием человека от остальных животных, и этим отличием человек опять-таки обязан труду».
Но здесь возникает порочный круг: ибо если у человека есть свои сознательные «цели», которым служит его труд, то без этих целей нет и настоящего труда. В человеческой созидательной деятельности, как справедливо указывал Маркс, в конце процесса получается результат, который уже п е р е д п р о ц е с с о м т р у д а имелся идеально, то есть в представлении работника». У обезьяны нет сознания, нет «идеальных представлений», как нет у пауков или пчел, которых Маркс противопоставлял архитектору. Известно, что обезьяны иногда изготовляют некое подобие орудий. Изготовляли их и вымершие предки человека. Но где основания считать, что эта орудийная деятельность намного выходит за пределы обычных инстинктивных процессов? Бобры, например, делают плотины, пчелы – соты, птицы не только строят, но даже украшают свои гнезда, осьминоги в качестве орудий употребляют камни, но ни в одном из этих случаев не имеет места п о д л и н н ы й т р у д. Он не возможен без сознания, без человеческого разума.
Социальная жизнь?
Выдвигается также гипотеза, что возникновение человека обусловлено его с о ц и а л ь н о й ж и з н ь ю. Действительно, отдаленные предки человека. По-видимому, жили сообществами, как живут теперь многие современные антропоиды. «Труд, - говорят нам, - вызвал потребность в социальном общении между людьми». Однако вспомним, что сложная социальная жизнь свойственна и крысам, и попугаям, и гагарам, и многим другим видам высших и низших животных. Но ни у одного из них, хотя они живут сообществами миллионы лет, мы не обнаруживаем сознания, подобного сознанию человека».
В мире животных уже существуют факторы, указанные Энгельсом в качестве предпосылок для повышения интеллектуального уровня, но животные не превращаются в человека: «В животном мире можно найти и признаки «альтруизма», который служит сохранению рода. Но, как признают современные исследователи этого явления, альтруизм «принял у человека о с о з н а н н у ю форму, явившись основой морали или формируясь в тесной взаимосвязи с ее развитием – этого чисто человеческого свойства». Разумеется, влияние общества на сознание огромно, но, тем не менее, именно сознание превращает стадо в общество, делает социальную жизнь осмысленной, а совместный труд – творческим. Без него наши предки недалеко ушли бы от обезьяньих «коммун», населяющих джунгли.
«Речь создала человека»?
Другая попытка определить специфику человека, связана с именем И. П. Павлова, который подходил к психологии с точки зрения физиолога. Он считал решающим в становлении человека «чрезвычайную прибавку к механизму нервной деятельности» - вторичную сигнальную систему, то есть речь и словесное мышление. Но при этом Павлов совершенно обходит молчанием вопрос о том, как возникала эта «прибавка». Авторы, развивающие его положения, опять-таки связывают возникновение второй сигнальной системы с коллективным трудом. Но, как мы уже говорили, настоящий человеческий коллектив и целенаправленный труд требуют сознания в качестве своей предпосылки. Речь облекает сознание в словесные формы, но это вовсе не означает, что оно фатально с ней связано и что сознание возникло из речи. Причинно-следственная связь может осознаваться человеком образно. Более того, самые глубокие моменты духовной жизни человека: переживание своей личности, чувство мистического, красоты и многое другое – зачастую совсем не нуждаются в словах. Духовное начало в человеке настолько же шире речи, насколько интуиция шире формальной логики.
«Рука создала человека»?
Рука – совершенный аппарат не столько по строению, сколько по функциям. Пятипалая конечность сохранилась у целого ряда позвоночных, хотя рукой в полном смысле слова ее не назовешь. Если бы осьминог обладал сознанием, то его гибкие щупальца послужили бы ему не менее совершенным орудием труда. [Ибо способности к манипулированию у щупалец даже больше, чем у руки]. Следовательно, главным здесь является не орган, а его применение, которое, в свою очередь, зависит от сознания. [Точнее, от осознания своей деятельности, до того, как результат получен. А для этого надо быть человеком, а не осьминогом.]
Теория отбора?
Есть также теория, утверждающая, что г о л о в н о й м о з г как орган сознания и мысли развивался в процессе естественного отбора. Эту точку зрения отстаивал Ч. Дарвин, который полагал, что «разница в уме меду человеком и животным, как она ни велика, представляет собой лишь разницу в степени, но не в качестве».
Согласно дарвиновской теории отбора, в природе происходит непрерывная выбраковка менее приспособленных существ и победа существ более приспособленных. Благодаря этому в природе, в конце концов, торжествует целесообразность, так как все нецелесообразное истребляется в процессе естественного отбора. Мы не будем сейчас говорить о том, что отбор далеко не объясняет сложного механизма эволюции и возникновения с а м и х целесообразных реакций организма. Важно в данном случае то, что в общем и целом отбор – действительно один из существенных факторов в истории жизни на Земле. Этот фактор Дарвин попытался применить к проблеме возникновения человека. Но уже Альфред Уоллес (1823-193), который развил теорию отбора не зависимо от Дарвина и одновременно с ним, поставил его трактовку под сомнение.
Уоллес указал, что человеку присущи такие качества, которые не могли возникнуть в процессе естественного отбора, и вовсе не были решающими в биологической жизни вида. «Чувства абстрактной справедливости или любви к ближнему, - писал он, - никогда не моли быть приобретены таким образом (то есть путем естественного отбора), ибо эти чувства несовместимы с законом выживания сильнейшего». Уоллес доказал далее, что нравственные чувства, как и чувства прекрасного и мистического, вовсе не являются поздними продуктами цивилизации, как думал Дарвин, а, напротив, присущи «дикарям» на самых низших ступенях культуры. Уоллес решительно отверг старое представление об умственной неполноценности так называемых «дикарей». И в этом он получил полную поддержку современной антропологии, так как попытка Фохта, Геккеля и других расистов объявить отсталые племена переходной формой между человеком и обезьяной была признана совершенно беспочвенной.
Что же касается настоящего первобытного человека, то теперь известно, что во времена палеолита у него уже существовали и религия, и великолепное искусство. Уоллес ставил вопрос: для чего природа наделила первобытного человека такими свойствами, как, например, математические или музыкальные способности? В конце концов, он пришел к выводу, что «умственные и нравственные способности… должны были иметь другое происхождение, и для этого происхождения мы можем найти достаточную причину в невидимом духовном мире». По его словам, «Высшее Разумное Существо давало определенное направление развитию человека, направляло его к специальной цели, точно так же, как человек руководит развитием многих животных и растительных форм».
Все говорит за то, что какова бы ни была природа сил, вызвавших развитие человеческого мозга, появление у всех народов мира одинаковых умственных характеристик не могло быть просто результатом медленного длительного соревнования между отдельным человеческими группами. Существовал некий другой фактор, ускользнувший от пытливого взора науки».
Та бездна, которая разверзлась тогда между человеком и животным, приводила некоторых к мысли о полной независимости человека от природы. В то же время невозможно представить себе, что человек возник «из ничего». Библия подчеркивает связь его с природным миром, говоря, что тело человека образовано из «праха земного». И действительно, как мы видели, по своему физическому строению человек – дитя земли, сын природы.
По словам Вл. Соловьева «Никто не станет доказывать, что моллюски или губка могут познавать истину или свободно согласовывать свою волю с абсолютным Добром. Значит, нужно было, чтобы вырабатывались в мире все более сложные, утонченные органические формы, пока не создана была такая форма, в которой может раскрываться сознание и желание совершенства…»
Лишь в тот момент, когда в существе, обретшем форму человека, впервые вспыхнул свет сознания, когда он стал личностью, произошло соединение двух мировых сфер: природы и духа.
«Прах земной» (как называет Библия психофизическое естество человека) сделался носителем «души живой» (Быт 2, 7). Задолго до Дарвина и Уоллеса в христианской мысли уже высказывалось такое понимание библейского сказания. В 1816 году митрополит Филарет отмечал важность того, что в Книге Бытия человек создан «не единократным действием, но постепенным образованием». Св. Серафим Саровский, объясняя текст Библии, говорил: «До того, как Бог вдунул в Адама душу, он был подобен животному». А во второй половине прошлого века [XIXв] известный русский подвижник епископ Феофан писал в связи с этим: «Было животное в образе человека, с душою животного. Потом Бог вдунул в него дух Свой – и из животного стал человек».
Именно тогда и начинается и с т о р и я человечества. Новый обитатель Земли отныне будет жить среди природы подобно пришельцу и подобно властителю. Он может сказать о себе:
Частица целой я Вселенной,
Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где кончил тварей Ты телесных,
Где начал Ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.
Г. Державин».
Продолжение темы:
Подсознание животного мира и эволюция
Невозможность происхождения человека от обезьян в силу некоторых биологических законов
|
![[Энергетические картины]](http://tvorenie-new.narod.ru/energ_pictures_2.jpg)
